Правовая мысль и профессиональная деятельность юристаУголовное право / Познание уголовного права. Уголовно-правовая наука / Правовая мысль и профессиональная деятельность юристаСтраница 2
О необходимости расширения субъектной составляющей правовой мысли - преодоления ее деперсонализации. Результаты контент-анализа по меньшей мере ряда учебников и курсов общей теории права и нескольких учебников по отраслевым дисциплинам показывают, что правотворчество и правоприменение преимущественно рассматриваются как "безлюдный", осуществляющийся сам по себе, без участия профессионалов процесс, а человек и гражданин также преимущественно представлены как пассивный объект права, даже если говорится о защите их основных и иных прав <1>. Некоторые, возможно недостаточные, доказательства этой мысли будут приведены ниже. Здесь лишь в порядке примера можно указать на неразвитость теории правового мышления, определенную маргинальность проблем техники профессиональной деятельности юриста, которая отнюдь не сводится на практике к законодательной деятельности, неразвитость технологической стороны правового труда. На ином уровне проявляются слабое развитие гендерных и этнических исследований в праве, избыточная формализованная "уравненность" признаков субъекта права, непроясненность отражения личностного в правовых нормах и институтах, споры криминалистов об уголовном праве деяния или деятеля.
--------------------------------
<1> Здесь нет желания упростить проблему личности в праве или игнорировать достигнутые результаты. В правовой литературе высказаны многие серьезные соображения по этой проблематике, ведутся острые дискуссии. Вопрос состоит в достаточности усилий и их воздействии на сознание юристов. Об этом полно и во многом убедительно см.: Ковлер А.И. Антропология права. М.: Норма, 2003. Обзор относимых к данной проблематике работ см. также: Лаптева А.Е. Институт государства и права РАН // Государство и право. 2005. N 5.
Право между тем по своей природе создается людьми, в том числе в значительной степени профессионалами, реализуется ими в интересах той или иной группы людей. Разумеется, оно предстает отдельному лицу как нечто внешнее, регулятор, с которым нужно считаться. Но все же право, правовая система, правовая практика - это продукты преобразовательной, творческой деятельности человека. В значительной степени это относится к профессиональной юридической деятельности, когда лица, исполняющие профессию юриста, даже в системе континентального права определяют содержание права и его реалии как социального регулятора в диапазоне от права как блага до отдельных законов, могущих оказаться злом. Перед общей теорией права, равно как и отраслевыми правовыми доктринами, в принципе постоянно, хотя и в разной форме, возникают задачи осознания и анализа личностного ресурса механизма действия права как в целом, так и применительно к профессии юриста, состояние которой беспокоит общество.
Правовая теория и, шире, правовая мысль при этом должны вписываться в общесоциальный дискурс. Не претендуя на монополию в этой сфере, правовая мысль должна давать со своих позиций оценку и дополнять исследования субъектной стороны правовой системы философами, социологами, политологами, экономистами, представителями иных отраслей общественного знания. Вероятно, правовая мысль должна в определенной степени противостоять недооценке роли профессиональной корпорации в правотворчестве и правореализации. В принципе никто не отрицает, вероятно, что право создается и реализуется людьми, отличающимися друг от друга и имеющими свои особенности, цели, интересы, а не абсолютным разумом или даже железной поступью революции, чем-то внешним, надчеловеческим. Но, повторяем, и на практике, и в сфере общественного сознания совсем нередко, говоря крайне осторожно, право оценивается как нечто заданное, самореализуемое <1>. В обществе это проявляется и в необоснованных надеждах на право, когда многие трудности связываются с отсутствием соответствующего закона, и в стремлении обмануть закон или использовать его в своих целях как природное явление, и не в последнюю очередь - в представлении о возможности ставить перед профессиональной корпорацией юристов любые задачи (обеспечить неотвратимость наказания, полное соблюдение налоговой дисциплины и пр.).
--------------------------------
<1> Возможно, здесь до сих пор сказывается влияние того, что Карл Поппер называл современным историцизмом, и в особенности гегельянства, понимавшего государство как Божественную идею, как все, а индивида - как ничто. См.: Поппер К. Открытое общество и его враги. Т. II. М., 1992. С. 40 - 41.
Строго говоря, даже принятое в нашей теории широкое использование понятий государства или народа для обозначения творца права годится только при первом приближении к делу, ибо и государство, и народ даже в идеале не едины и их внутренняя противоречивость сказывается как на самом праве, так и на правовой практике. Разумеется, усиление субъектного начала требует анализа его содержания и выявления связанных с этим проблем. Все это означает, что, с одной стороны, необходимо в большей степени анализировать и, возможно, корректировать личностные качества юриста, влияющие на его профессиональную деятельность, а с другой - ориентировать эту деятельность на учет ценности, интересов, позиций, функций, способностей личности при решении правовых задач.
Смотрите также
Иск. Право на иск. Обеспечительные меры арбитражного суда
...
Принципы арбитражного процессуального права
...
Производство по делам, возникающим из административных и иных публичных правоотношений
...