PravoinWeb

<1> Синайский В.И. Указ. соч. С. 199 - 200; Васьковский Е.В. Учебник гражданского права. С. 246. Аналогичные по сути взгляды высказывались и в советский период (см., например: Аскназий С.И. Основные вопросы теории социалистического гражданского права. С. 557 - 558).

<2> Хвостов В.М. Система римского права. С. 273.

Это обстоятельство позволяет говорить о принципиальном признании в российском гражданском праве посессорной владельческой защиты, т.е. защиты самого факта владения вещью, хотя и далеко не во всех случаях. Так, субъектам обязательственных прав, еще до революции признанных производными владельцами, тем не менее не предоставлялось право вещных (владельческих) исков против собственника, т.е. даже петиторной защиты их владения (ср. ст. 886 проекта Гражданского уложения). Такую возможность договорные (титульные) владельцы, как уже отмечалось, впервые получили лишь в законах о собственности 1990 г., а затем и в ст. 305 ГК 1994 г. (а арендаторы - еще в советское время в соответствии со ст. 170 ГК 1922 г.). Вместе с тем оно не содержит прямого законодательного закрепления двойного владения, по существу различая (и соответственно защищая) лишь законное (титульное) и фактическое (беститульное) добросовестное владение.

Таким образом, в российском гражданском праве вещная (хотя и не посессорная, а петиторная) защита предоставляется любому титульному владельцу вещи, независимо от того, имеет ли он вещное или обязательственное (договорное) право на вещь (ст. 305 ГК), т. е. защищает ли он свое или чужое (хотя и в своих интересах) господство над вещью <1>.

<1> См.: Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. С. 234.

Беститульный (фактический) владелец при известных условиях получает посессорную защиту своего владения. Поскольку фактическое владение, по меткому выражению Г. Дернбурга, "время возводит в право", такой владелец как потенциальный собственник защищает свое охраняемое законом господство над вещью <1>.

<1> Возможная в современных условиях коллизия имеющих равную юридическую силу различных титулов на земельный участок (п. 9 ст. 3 Закона N 137-ФЗ) должна разрешаться по иску о признании права, а не с помощью владельческой защиты.

Владение же как элемент (правомочие) обязательственного права не способно привести к появлению вещного права собственности, а следовательно, владелец по обязательственному праву всегда защищает не свое, а чужое господство над вещью. Поэтому для титульного владельца, не являющегося собственником вещи (например, для арендатора, который по отечественному праву во многих случаях защищается лучше самого собственника), посессорная владельческая защита представляется излишней, ибо защита его интереса не должна преобладать над защитой интереса собственника.

В результате можно сделать вывод о том, что в российском гражданском праве владение представляет собой либо фактическое отношение, либо элемент других (обязательственных или вещных) прав, но не особое, самостоятельное вещное право. Данная ситуация сама по себе никак не препятствует его гражданско-правовой защите (посессорной в первом случае и петиторной - во втором), а потому и не нуждается в принципиальном изменении.

2. Классификации ограниченных вещных прав

В дореволюционном российском гражданском праве ограниченные вещные права (обычно именовавшиеся в тогдашней литературе "права на чужие вещи", а в законодательстве - "вотчинные права в чужом имуществе") традиционно разделялись на три основные группы:

- права пользования чужими вещами - сервитуты, пожизненное пользование, право застройки (суперфиций), право наследственного владения землей (эмфитевзис), разновидностью которого было чиншевое право (вечно-наследственная аренда земли);

- права на приобретение чужой вещи - преимущественное право покупки (в том числе чужой доли в праве общей собственности), право выкупа чужого имущества, право на присвоение результатов охоты или рыбной ловли в результате использования чужого земельного участка или водоема;

- право на получение известной ценности за счет чужой вещи - залог, рента недвижимости ("вотчинные выдачи" в российском праве или "вещные обременения" (Reallasten) в германском праве) <1>.